В том, что для такого региона, как Красноярский край, протянувшегося на тысячи километров с севера на юг и на сотни – с востока на запад, мощная санитарно-авиационная служба - это жизненная необходимость, сегодня убеждать никого не надо. Тысячи жителей отдалённых районов получают экстренную и неотложную помощь в порой безвыходных ситуациях только благодаря санитарной авиации. И это – в обычных «мирных» условиях. Эпидемия коронавируса внесла серьёзные коррективы в работу санавиации. Какие - об этом рассказал заместитель главного врача ККБ по организационно-методической работе Игорь Викторович Чуваков.

- Игорь Викторович, насколько в принципе изменилась работа санитарной авиации в условиях коронавирусной эпидемии?   

- К пандемии мы начали готовиться заранее – в марте, когда появились первые пациенты с подтвержденным диагнозом COVID-19 в России. Учитывая то, что никаких инструкций по транспортировке пациентов с особо опасной инфекцией, кроме  методического руководства для машин скорой помощи, в принципе не было, мы адаптировали эти документы в инструкцию для воздушных судов и, переслали в наши филиалы, а у нас их восемь. Разобрали по пунктам в режиме видеоконференций, провели тренировки среди своих сотрудников, затем во взаимодействии с а\компаниями запланировали обучение экипажей.

- Как отнеслись сотрудники авиакомпаний к этим нововведениям?

- На этапе переписки, в деловом общении все понимали свои задачи, что это вынужденная ситуация, с которой придётся столкнуться и работать. Но, в тот момент, когда надо было уже реально начинать работать с этой категорией пациентов, со стороны авиакомпаний проявились опасения, что мы не сможем на 100% обеспечить безопасность экипажей.  

Когда провели реальные тренировки с экипажами воздушных судов по надеванию и использованию СИЗ – средств индивидуальной защиты – стало очевидно, что экипаж в такой экипировке – в защитных «скафандрах» работать не сможет. Учитывая, что пилотам надо использовать наушники, микрофоны, общаться с диспетчерами, переключать довольно мелкие тумблеры, кнопки, рычажки - в толстых резиновых перчатках - это, конечно, очень сложно.  

Когда мы поняли, что без изолирующих боксов  транспортировать инфицированных пациентов воздушным транспортом не получится, решили предпринять другой шаг – использовать наследие Универсиады. Перед универсиадой было приобретено два изолирующих бокса на случай появления иностранных гостей с опасной инфекцией. Один находился в распоряжении Центра медицины катастроф, второй - в Емельяновской ЦРБ. Мы попросили передать их нам для работы, и нам не отказали. Сейчас мы используем эти боксы при эвакуации инфицированных пациентов. Те опасения, которые были поначалу у представителей авиакомпаний, теперь полностью нейтрализованы.

- Признайтесь, были мысли, что всё-таки своевременно у нас случилась Универсиада?  

- Конечно, Универсиада нас многому научила. Во-первых, процессному управлению, процессному подходу, а это жёсткая дисциплина и чёткое следование инструкциям, алгоритмам. Безусловно, полезны были тренировки, тщательная отработка действий в режиме, приближенном к реальному. Мы подошли к вопросу транспортировки пациентов с подтверждённым диагнозом и с подозрением на инфекцию так, чтобы в первую очередь максимально обеспечить безопасность – как для медицинского персонала, так и для экипажей.

- Откуда привезли первого пациента с коронавирусом?

- Первого пациента мы транспортировали из Новосёлово на карете скорой помощи. А уже в полном объёме задействовали санавиацию, когда произошла вспышка на Олимпиадинском ГОКе в Северо-Енисейском районе. Тогда действительно основная нагрузка пришлась на санавиацию, потому что были тяжёлые пациенты, которых можно было эвакуировать только воздушным транспортом, использовали и вертолёты и самолёты.

Когда мы начали работать, у нас было только 2 изолирующих бокса, потом нам 2 бокса приобрело руководство Олимпиадинского ГОКа, 4 бокса приобрела авиакомпания «АэроГео». Так что, у нас в достаточном количестве боксов для транспортировки инфицированных пациентов, поэтому риск заражения и нарушения эпидемиологической безопасности персонала и экипажей ВС сведён к минимуму. 

- Были какие-то неожиданности, непредвиденные ситуации в работе санитарной авиации, именно связанные с работой в условиях коронавирусной эпидемии?

- Особых неожиданностей не было, мы ко всему подготовились - заранее проигрывали, обсуждали, какие осложнения могут возникнуть во время транспортировки тяжёлых больных, то есть, уже были максимально готовы к любым ситуациям. 

Тренировки, которые проводились, инструкции и алгоритмы, которые были наработаны теоретически, были использованы на практике, это позволило нам благополучно справиться со вспышкой в Северо-Енисейском районе и ни один из наших сотрудников, ни один сотрудник авиакомпании не заразился.

- Краевая клиническая больница уже отметила первые 100 дней работы в условиях пандемии, какая сегодня атмосфера в отделении, настроение у сотрудников?

- Атмосфера нормальная, рабочая. Чтобы кто-то боялся работать с инфицированными пациентами – такого нет. Морально, психологически к этому все были готовы. Каждый сотрудник понимал, что будет такой период, когда он будет непосредственно работать с инфицированными. Всё согласно штатного расписания – один работает в базовом инфекционном госпитале, потом его сменяет другой и так далее.  

- Китайский опыт борьбы с пандемией коронавируса как-то пригодился в работе санитарной авиации?

- В Китае такого опыта – эвакуации санитарной авиацией - не было, там были организованы госпитали на местах без эвакуации тяжёлых пациентов. Нам пришлось использовать санавиацию, поскольку у нас удалённые малонаселённые территории. Опыт оказания помощи на Олимпиадинском ГОКе, на Ванкоре  доказал -  в подобных ситуациях без санитарной авиации реально не справиться.

- В чём заключается федеральная составляющая в деятельности санавиации?

Если в предыдущие годы по федеральному национальному проекту у нас работало по одному вертолёту, то в этом году впервые работает три воздушных судна и две авиакомпании – это авиакомпания «Скол», которая пришла на нашу территорию в первый раз, и вторая авиакомпания, с которой мы уже больше 10 лет успешно работаем - «АэроГео». Объём финансирования не поменялся, но, с учётом того, что появилась конкуренция, у нас эффективно прошли торги, было снижение стоимости авиационной услуги. Соответственно увеличилось количество лётных часов, мы смогли эвакуировать больше пациентов.

- В чём особенность работы по федеральной программе?

В первую очередь федеральная программа определяет чёткие требования к воздушным судам – во-первых, они должны быть российского производства, во-вторых, выпущены не ранее 1 января 2014 года. По сути, это новые воздушные суда, оснащённые медицинским модулем, в буквальном смысле – летающая скорая помощь, в которой можно проводить весь комплекс реанимационных мероприятий и транспортировать крайне тяжёлых пациентов.

- По каким показателям  оценивается успешность работы санитарной авиации?

Основной показатель – эвакуация в первые сутки с момента подачи заявки. Федерация, кстати, нас отметила в этом смысле, у нас увеличилось количество пациентов с острым коронарным синдромом, эвакуированных санитарной авиацией.  То есть, это наглядный показатель того, насколько более доступной стала высокотехнологичная помощь на всей территории Красноярского края, а не только в пределах красноярской агломерации. 

- Поясните немного подробнее про первые сутки.

- Например, если принимается решение пациенту после перенесённого инфаркта в первые сутки провести чрезкожное вмешательство, подаётся соответствующая заявка, и мы его эвакуируем в краевую больницу, где уже проводятся соответствующие процедуры. Это улучшает качество жизни пациента после перенесённой сосудистой катастрофы в принципе и качественно улучшает отдалённые результаты лечения. Первые сутки от проведения тромболизиса – процедуры медикаментозного растворения тромба, если говорить упрощённо - вот тот результат, на который мы ориентируемся. Сначала проводится коронарография, затем, по показаниям проводится стентирование сосудов, либо, если требуется - открытое вмешательство на сердце.  

- А что с другими экстренными случаями?

- Такая же ситуация при оказании экстренной помощи травматологическим пациентам, пострадавшим в ДТП. Своевременная медицинская эвакуация, когда по тяжести состояния пациенту требуется первый уровень специализированной помощи либо высокотехнологическая медицинская помощь в лечебных учреждениях Красноярска, спасает жизни, а во многих случаях позволяет избежать дальнейшей инвалидизации.

- На горизонте, скажем, пяти прошедших лет, что-то заметно изменилось в работе санитарной авиации края, кстати, одной из самых крупных и оснащённых в РФ?

Отношение к санитарной авиации в целом изменилось. Есть понимание у руководства края, в министерстве здравоохранения, что для северных территорий санавиация – безальтернативный вид помощи, и в центральных территориях её эффективность также сказывается на доступности и качестве оказания медицинской помощи в целом.

- Давайте уже в завершение немного статистики – сколько чего в год происходит?

- На сегодня 2200 вылетов санитарных рейсов в год -  это примерно 3500 тысячи эвакуированных жителей края. 50% из них получают высокотехнологичную медицинскую помощь в краевых медицинских центрах, включая, естественно, Красноярскую краевую клиническую больницу. Политика руководства страны направлена на увеличение  продолжительности жизни населения, и красноярская  санавиация вносит свой посильный вклад в её реализацию.